Петер Подхрадски: «Каждый хоккеист должен внутри себя иметь менталитет победителя»

Экс-защитник «Донбасса» Петер Подхрадски в интервью Sport.ua, вспомнил о играх под руководством Юлиуса Шуплера, рассказал, чем занимается после окончания карьеры, а также о донецких друзьях, с которыми продолжает поддерживать связь.   

— Петер, ты был известным хоккеистом, а теперь стал агентом. Почему выбрал этот путь?

— Когда я играл в КХЛ, работал с Шуми Бабаевым. В конце карьеры мы несколько раз обсуждали, что делать дальше. И я решил работать с ним, взял на себя рынок Чехии и Словакии, ищу там игроков.

— Есть ли у тебя в поле зрения украинские хоккеисты?

— Почему нет? Если будут хорошие игроки, я готов им помочь. На первом месте у меня характер человека. Если ты хороший игрок, но у тебя характер не очень, я даже не хочу работать с такими игроками.

— Следишь ли ты за хоккейным клубом «Донбасс» и вообще за чемпионатом Украины?

— Конечно, у меня есть в социальных сетях друзья, которые еще остались из Донецка. Иногда мы созваниваемся, иногда переписываемся. Когда есть время, я смотрю матчи Донбасса. Не могу сказать, что каждый. Но стараюсь иногда увидеть игры бывшей команды.

— В футболе агенты – влиятельные люди. А как в хоккее?

– Понятно, что в футболе суммы контрактов намного больше, чем в хоккее. И влияние агентов, разумеется, тоже больше, чем в хоккее. Но бывает так, что агент мешает команде. Это зависит от человека и от того, как это принимает клуб.

— В свое время «Донбасс» был укомплектован словацкими игроками и тренерами. Это и Шуплер, и Лацо, и Обшут. После первого сезона, который ты провел с командой, ушли Шуплер и Обшут. Как ты отнесся к их уходу тогда?

— Причины их ухода могут быть разные. Что касается Юлиуса Шуплера, просто это было решение руководства. Жаль, что они ушли. С другой стороны, хоккей всегда был, есть и будет бизнесом. Сегодня ты находишься здесь, а завтра – в другом клубе, в совершенно другой точке мира. Но если ты подписал контракт, ты хочешь его отработать наилучшим образом.

— Есть такой стереотип, что чехи и словаки живут в сложных отношениях. Как вы уживались в клубе с чешскими легионерами?

— Эти сложные отношения происходят потому, что люди говорят, мол, мы были одной страной, а потом разделились. У меня по материнской линии есть в Чехии семья, есть друзья из Чехии. Но я всегда был верен своему принципу: как люди относятся ко мне, так и я к ним. Поэтому, для меня национальность не имеет значения: украинец ты, канадец, чех или американец. Если говорить о Донбассе, у нас была хорошая группа чешских и словацких игроков.

— Ты один из тех игроков, кто практически никогда не ввязывался в драки. Почему?

— Это просто никогда не было моим делом. Есть такая поговорка: никогда не делай то, чего никогда в жизни не делал. Понятно, что клубы, которые меня подписывали, знали, что я точно не тафгай. Драться тоже нелегко. Одно дело – драка на улице, и совсем другое – драка на льду. Если нужно было за кого-то заступиться, я делал это, но особо никогда этим не занимался.

— В 2013 году «Донбасс» выиграл Континентальный Кубок. Каким ты помнишь тот путь?

— Это тоже для меня было очень приятно, каждый хоккеист должен внутри себя иметь менталитет победителя. Понятно, что нас закрыли на несколько дней на базе, но результат того стоил. Было очень приятно. Для нас, для клуба, для людей, которые работали внутри клуба, для города. Очень здорово, что мы выиграли этот Кубок дома.

— В следующем сезоне вы порадовали всю Украину, дойдя до полуфинала Конференции в плей-офф КХЛ. Домашние матчи против «Льва» вы играли в Братиславе, твоем родном городе. Какие ощущения ты испытывал тогда?

— Это было, словно мы играем дома. Я живу рядом с дворцом «Слована» до сих пор. Чтобы добраться до него, мне нужно 5-7 минут пройтись. Это было очень приятно, играть там. Жаль, что мы не прошли дальше. Понятно, что если даже сегодня играет команда Словакии против Чехии – это дерби. Понятно, что медиа тоже подогревают на этом интерес к матчу. И в тех матчах я тоже чувствовал поддержку. И болельщики из Донецка приехали, думаю, они хорошо провели время здесь. В целом, я ощущал, что болельщики из Братиславы больше болели за нас, чем за «Лев».

— В той же серии был установлен на тот момент рекорд матча КХЛ по продолжительности: 126 минут и 14 секунд. Как вы себя потом физически чувствовали?

— Всегда есть две стороны: если ты проиграешь, ты даже от усталости не сможешь уснуть. Но мы выиграли эту длинную игру, фактически, нас эмоционально встряхнуло и добавилось немного больше энергии.

— Правда, что на эти матчи в Братиславе тогда приходил Юлиус Шуплер?

— Я могу сказать: я его не видел, но уверен, что он был на этих играх. Юлиус – мой сосед, он живет от меня в 100 метрах. Поэтому, когда он в Братиславе, я даже сейчас вижу, что его машина стоит на парковке. Кстати, 30-31 декабря мы съездили на озеро, выпили вина, поговорили о нашем прошлом. И созвонились с администратором команды. Это было приятно. Поэтому, я не удивлюсь, если он присутствовал на том матче.

— Юлиус потом возвращался в «Донбасс». Во время этой встречи, о которой ты говоришь, вы обсуждали тему его возвращения? И почему у него не получилось?

— Да здесь много причин может быть. И состав сменился, и лига стала слабее. Если ты любишь хоккей и даже завершил карьеру, все равно хочется тренироваться. Даже если ты ничего не делаешь, ты не можешь сидеть дома. Юлиусу пришло предложение, и он его принял. Он до сих пор хочет тренировать. Мне кажется, это версия наиболее реальная и отвечает на вопрос, почему он тогда подписал контракт с «Донбассом» во второй раз.

— Президент клуба Борис Колесников мне рассказывал историю, что Андрей Назаров, который пришел после Шуплера, однажды сел в автобус без команды и сказал водителю: «Поехали!». Как тебе работалось с Назаровым? Насколько это был импульсивный человек?

— Скажу так: это один из моих самых лучших тренеров в карьере. Помню, я отдыхал с семьей, и мы поехали в Эмираты. Перед гостиницей я встретил Олега Квашу. Понятно, если ты играешь против кого-то несколько лет, то знаешь, кто он, а кто ты. И я сказал: «Квака, скажи мне, пожалуйста, как Назаров вообще?». Он сказал мне только одну вещь: «Петя, если ты будешь выполнять все, что он требует, у тебя все будет хорошо». Так и было. Тот сезон, 2013-2014, я запомню навсегда. И про Назарова могу сказать только то, что это один из самых лучших тренеров в моей карьере.

— Тот сезон 2013/2014 закончился не очень хорошо для клуба и региона: Донбасс охватила война. Как ты уезжал из города тогда?

— Когда мы доигрывали первый раунд с «Динамо» Рига в Братиславе, кроме последней игры, мы все играли дома. Руководство страны и наш президент, Борис Колесников, гарантировали, что в Донецке можно было играть, и все было безопасно. Когда сезон закончился, я подписал с клубом новый контракт на два года. И мне очень жаль, потому что даже сейчас, спустя семь лет, я вспоминаю, как хотел продолжать играть за «Донбасс». Я знаю, что мог бы поиграть еще несколько сезонов. Но жизнь продолжается. Что касается команды, я считаю, что мы были бы еще лучше в следующий сезон.

— В Донецке у тебя остались какие-то вещи?

— Было чешское консульство, мы, чехи и словаки, оставили там свои вещи, прежде чем уезжать. Я пробовал узнать их судьбу через разные международные органы, но до сих пор ответа не получил.

— А как в клубе вам объясняли ситуацию в городе? Были какие-то рекомендации по безопасности?

— Я не помню, чтобы кто-то говорил: «Ребята, уезжайте быстро домой». Сезон закончился, на следующий день после заключительного матча мы все встретились в раздевалке, и я продлил контракт на два года.

— Какие отношения были с руководством клуба?

— Все отлично. Наш президент Борис Колесников, генеральный менеджер, администратор, массажист, доктора – это те люди, с которыми мне было очень-очень приятно работать. Ни единого плохого слова не могу и не хочу о них сказать. После Донецка я часто вспоминаю тот период. Мы недавно поехали к маме моей жены, она живет за городом. Была хорошая погода, младшая дочь надела майку, мы поиграли, он вспотела. Переодела майку и там сзади написано «Подхрадски», а спереди – эмблема клуба Донбасс. Я посмотрел на это, ностальгия накрыла и я подумал: «Ох, это было хорошее время».

— С кем ты продолжаешь общаться из партнеров по «Донбассу»?

— Яро Обшут здесь работает тренером молодежной команды «Слована». С Вацлавом Недоростом несколько раз созванивались, иногда переписываемся. Вчера писал Томашу Хюбшману, у него были именины. С Дадом (Евгением Дадоновым – прим.авт) тоже, когда он уехал, мы общались. После Донецка он играл в Питере, а потом – в НХЛ. Если я вижу, что он гол забил или передачу отдал, я ему напишу. С Яном Лацо мы не так часто сейчас встречаемся, но если встретимся, то всегда поговорим. Кроме того, есть много людей, которые работали в клубе. Если нужно кого-то поздравить с праздником, я всегда пишу.

— К слову, раз уж ты упомянул Томаша Хюбшмана. А в Донецке вы проводили свободное время в одной компании?

— Иногда было сложно, поскольку наш график тренировок и график ФК «Шахтер» часто не совпадал. Томаш был очень рад, когда наша чехо-словацкая группа приехала в Донецк. До этого ни одного чеха или словака в городе не было. Разве что, кроме Любоша Михела, который работал в «Шахтере». Он тоже был очень рад. Если у нас было время, мы могли поехать на обед или ужин. Томаш приглашал нас на свои матчи, а мы его – на свои. Кстати, благодаря Хюбшману, я впервые воочию увидел матчи Лиги чемпионов. Еще мы несколько раз приглашали его покататься на льду.

Источник: Sport.ua, Даниил Вереитин